У вас продается славянский шкаф

У вас продается славянский шкаф?

В 1947 году на экраны вышел фильм «Подвиг разведчика». Считается, что прототипом главного героя, великолепно сыгранного актером Павлом Кадочниковым, был наш разведчик Николай Кузнецов. На самом деле — основным, но не единственным. Образ получился собирательным.

Картина снималась на Киевской киностудии, и создатели уговорили руководство украинской госбезопасности дать им в консультанты действующего сотрудника. Выбор пал на Александра Святогорова. Излишне упоминать, что в титрах его имя не значилось. Но именно он поведал сценаристам некоторые детали, которыми, увы, не мог поделиться сам Кузнецов, погибший в марте 1944-го.

Например, знаменитые пароль и отзыв: «У вас продается славянский шкаф? — Шкаф продан, могу предложить никелированную кровать с тумбочкой». Этот звучный диалог, живущий уже более полувека отдельной от фильма жизнью, казался удачной выдумкой сценаристов, едва ли не пародией, образцом этакого «шпионского юмора», которым был пронизан фильм. Но, оказывается, никакой выдумки — чистая правда. Именно такими фразами обменивались разведчик Александр Святогоров и подпольщик Поживилов. Только было это не на Западной Украине, как в фильме, а в оккупированном немцами Киеве. Подпольщик погибнет в застенках гестапо, не выдав товарищей, а дочь его спустя годы станет Святогорову невесткой, женой сына Леонида. Вот такой зигзаг судьбы.

Сцены похищения нашим разведчиком фашистского генерала воссозданы Святогоровым по мотивам некоторых собственных акций. Например, в Польше его группе удалось выкрасть личного представителя шефа германской военной разведки адмирала Канариса Вальтера Файленгауэра. Который, кстати, прибыл для проведения знаменитой операции абвера «Сатурн» — заброски в советский тыл диверсионных групп. На допросе он рассказал о засланных агентах — вскоре они были обезврежены. Спустя четверть века полковник Святогоров станет консультантом популярной шпионской кинотрилогии — «Путь в «Сатурн», «Конец «Сатурна» и «Бой после победы».

Но это потом. А тогда, в 1947-м, для страны — второй год после победы, для него — в самом разгаре спецоперации против бандеровцев. Уже не война, но еще не мир. «Подвиг разведчика» нравился ему своей лихостью и знакомыми деталями. Был у него киноаппарат, привезенный из Словакии, где Святогоров работал после войны под дипломатическим прикрытием, раздобыл на студии пленку. И, как вспоминает сын, дома частенько вешали простыню на стену и с удовольствием «крутили кино» в кругу семьи и соседей, которые знать не знали о шпионском подтексте этого вечернего сеанса.

В разведку Александр Святогоров попал случайно. Работал инженером на Запорожском огнеупорном заводе, был передовиком производства, выдвигал рацпредложения, дорос до начальника цеха. И вдруг однажды, это было в конце 1939 года, перспективного 26-летнего специалиста пригласили поработать в НКВД.

С самого начала чекистской карьеры Святогорову повезло — честному и принципиальному сотруднику доверили заниматься пересмотром дел времен «ежовщины», восстанавливать добрые имена необоснованно репрессированных.

В начале войны группу чекистов, куда входил и наш герой, оставили в Запорожье, чтобы взорвать находившиеся в городе крупные промышленные объекты. Заминировали, ждали сигнала. Один из сотрудников, опасаясь, что не успеет выполнить приказ, когда войдут немцы, заранее дал команду взорвать алюминиевый завод. А немцы не вошли — их на полтора месяца задержали на подступах к городу. Остальные предприятия разминировали и эвакуировали на восток. Бедолага поседел в ожидании расстрела. Урок: не суетись. Не расстреляли.

А потом — диверсии в немецких тылах. Самая известная и также воплощенная в кинематографе — ликвидация военного коменданта Харькова генерала Георга фон Брауна, двоюродного брата конструктора «Фау» и будущего основоположника ракетно-космической отрасли США Вернера фон Брауна. Комендант поселился в особняке, в котором до войны жил первый секретарь ЦК Компартии Украины Никита Хрущев. Еще не зная этого, но предполагая, что в таких хоромах поселят важную немецкую птицу, советские войска, отступая, заминировали здание. Сделали хитро. Один фугас, так называемую «блесну» установили так, что ее можно было обнаружить — немецкие саперы на этом успокоились. Опасность представляла 500-килограммовая фугасная авиабомба, зарытая на глубине трех метров. Ее не нашли. И в момент, указанный Святогоровым, с помощью мощного радиоимпульса ее привел в действие из Воронежа (!) ас подрывного дела Илья Старинов. Комендант и два десятка офицеров были уничтожены.

А теперь — «Щит и меч». Разведшкола, куда проник Иоганн Вайс, действительно существовала — под Люблином, в Польше. В том же районе действовал и партизанский отряд, к которому был прикомандирован Святогоров. Заметили партизаны, что почти все, что они собираются делать, становилось известно немцам. Сумели вычислить гестаповского агента. Но Святогоров решил сыграть на «тоненького». Убедил товарищей не расстреливать разоблаченного и. перевербовал. А потом с его помощью внедрил в школу своих людей. Один из них уговорил курсантов и преподавателей сняться всем вместе «на память» — потом этот снимок был переправлен в СМЕРШ и здорово помог в поимке диверсантов.

После войны Святогоров обеспечивал внедрение агентуры в украинские националистические центры в Мюнхене. По некоторым сведениям, ему даже собирались дать задание ликвидировать Александра Керенского, активно контактировавшего с послевоенными эмигрантами. Но вскоре стало ясно, что вреда от бывшего главы Временного правительства ноль (в оперативных донесениях он даже проходил под кличкой «Клоун»), покушение отменили. А вот приговор в отношении лидера украинских националистов Степана Бандеры, вынесенный заочно в 1949 году, ждал исполнения 10 лет.

— Операцией в целом руководили из Москвы, а Александр Пантелеймонович был куратором Богдана Сташинского, непосредственно ликвидировавшего Бандеру, а двумя годами ранее — идеолога ОУН Льва Ребета, — рассказал мне при личной встрече ветеран Внешней разведки, историк спецслужб, писатель Георгий Санников, хорошо знавший Святогорова по совместной работе.

В октябре 1959-го Сташинский подкараулил Бандеру около его мюнхенской квартиры и выстрелил ему в лицо ампулой цианистого калия из специальной трубки, завернутой в газету. Для медиков все выглядело, будто украинский сподвижник Гитлера принял яд: во рту мелкие осколки стекла, изо рта — характерный запах миндаля, причина смерти — паралич сердца. Полиция, правда, засомневалась и предположила, что жертве залили яд насильно, но где же тогда следы борьбы — их не было.

Так бы все и осталось шито-крыто (как в истории с Ребетом, ликвидированным по тому же сценарию), если бы Сташинский не влюбился в немку из ГДР Ингу Поль. Разведка выяснила, что девушка придерживается ярых антисоветских взглядов, а характер у нее был посильнее, чем у нашего агента: в их союзе она была лидером, а не он. Его всячески отговаривали от женитьбы, но он уперся. И даже настоял, чтобы ему разрешили выехать к жене в Берлин, успокаивая начальство, что, мол, на качество работы это не повлияет. Святогоров, хорошо знавший Сташинского, сомневался в его искренности и предупредил руководство восточно-германской резидентуры КГБ о возможной измене.

Увы, интуиция его не подвела. Сташинский с женой через Западный Берлин сбежали в ФРГ, где агент раскололся по полной. Возможно, к этому его подтолкнула смерть новорожденной дочери. Скандал разошелся по миру. Влетело всем, кто имел отношение к этой операции, включая и Святогорова. А его-то за что, он же предупреждал. Да, предупреждал, но только устно, а разговор к делу не пришьешь. Это была его последняя крупная операция. Святогорову приказали вернуться в СССР и тут же уволили из КГБ. Правда, позже восстановили, но об участии в заданиях особой важности пришлось забыть — это стало его глубочайшей личной трагедией.

Легендарного разведчика трижды представляли к званию Героя. Первый раз — в конце войны. Не срослось. Затем в начале 90-х, но тут Союз развалился. В третий — героя Украины. Но с новой властью Святогоров не дружил, майданов не поддерживал, и представление заиграли. Так и умер героем без звезды 22 июня 2008 года, на 95-м году.

Хоронили его в Киеве на Байковом кладбище — рядом с супругой. После ружейного залпа музыканты грянули «Ще не вмерла Украина». Святогоров оценил бы горький юмор ситуации. Развал Советского Союза он не одобрял, независимому Киеву не присягал, антироссийских выпадов не делал — а на его могиле играют государственный гимн страны, избравшей своим знаменем гитлеровского пособника Бандеру. К ликвидации которого приложил руку сам покойный.

Пароль славянский шкаф откуда фраза

• Керет на Букнике
• Под колпаком у Яши и Максима
• Фрикипедия, или Похождения Осколка
• Архив тем

В издательстве РГГУ вышла книга фольклориста Александры Архиповой «»Штирлиц шел по коридору. «: Как мы придумываем анекдоты». Книга посвящена, как можно догадаться, анализу анекдотов, вдохновленных сериалом «Семнадцать мгновений весны». «Букник» публикует два фрагмента из книги и десятку анекдотов, которые автор считает наиболее показательными.

Десятка лучших анекдотов про Штирлица от Александры Архиповой

1. — Штирлиц, вы еврей?
— Нет, что вы, я русский, — ответил Штирлиц и подумал: «А не сболтнул ли я чего лишнего. »

2. Мюллер вызывает Штирлица и говорит:
— Завтра коммунистический субботник, явка обязательна.
Штирлиц понимает, что это провал, садится и пишет явку с повинной: «Я, советский разведчик, полковник Исаев, двадцать лет. »
Мюллер берет бумагу, читает ее и звонит Шелленбергу:
— Вальтер, смотрите, что ваши люди придумывают, только чтобы на субботник не ходить.

3. Мюллер решил устроить проверку сотрудников. Вызывает в кабинет Шелленберга:
— Шелленберг, назовите какое-нибудь число. Любое.
— Ну, предположим, 32.
— А почему не 23?
— потому что 32!
Мюллер пишет в личном деле: «Характер нордический, стойкий».
Вызывает Кальтенбруннера.
— Кальтенбруннер, назовите какое-нибудь число.
— 67.
— А почему не 76?
— Ну, можно и 76.
Мюллер пишет в личном деле: «Характер близкий к нордическому». Вызывает следующего.
— Назовите любое число.
— 33!
— А почему не. А-а, это вы, Штирлиц!

4. Штирлиц подвел итоги. Больше Киселев ему руки не подавал.

5. Штирлиц проснулся в подвале. Лицо опухло, одежда порвана, руки саднят. «Если я у них, — думал Штирлиц, — тогда войдет эсесовец и я скажу, что я штандартенфюрер СС Штирлиц. Если наш, то я полковник Исаев».
Дверь со скрипом открывается, входит милиционер и с укоризной говорит: «Ну и нажрались вы вчера, товарищ Тихонов, а еще народный артист!»

6. Штирлиц выстрелил в Мюллера, но пуля отрикошетила. «Броневой», — подумал Штирлиц.

7. Штирлиц вошел в комнату и услышал голос Мюллера: «Штирлиц, не включайте свет». — «Шабат», — подумал Штирлиц.

8. Штирлиц шел по лесу и напоролся на сук.
— Шли бы вы домой, девочки, война ведь.

9. — Штирлиц, какой ваш любимый фильм?
«Волга, Волга», — хотел было ответить Мюллеру Штирлиц, но понял, что это проверка.
— «Фольксваген, фольксваген», — выкрутился разведчик.

10. — Штирлиц, — вымученно сказал Мюллер. — Вы выкрутились, когда мы нашли ваши пальчики на рации русской радистки, когда нашли их на трубке правительственной связи, но почему ваше удостоверение пахнет русской сивухой?
— Потому что, — не менее вымученно ответил Штирлиц, — Шелленберг подышал на него, когда ставил печать.

Фильм и анекдот

В 1973 г. выходит на экраны фильм Татьяны Лиозновой «Семнадцать мгновений весны» по одноименному роману Юлиана Семенова, сразу ставший кинематографической сенсацией. Фильм задумывался как апология советских разведчиков, как демонстрация ситуаций, в которых война выигрывается не подрывом мостов, а с помощью тонких интеллектуальных игр. К тому же создавался он под личным кураторством Юрия Андропова. Хотя, конечно, это был не первый фильм такого типа и сюжет его был совсем не оригинален. Кроме всем известных фильмов о разведчиках во время войны, таких как, например, «Подвиг разведчика» (1947), в конце 60-х — начале 70-х годов появилось несколько фильмов, обычно многосерийных, с нетривиальным содержанием: немцы отнюдь не изображались дураками, трюков и погонь было мало, основной упор делался на сложные интеллектуальные игры между «нашей» и «их» разведками.

Интересная история произошла с репликой про славянский шкаф, которая попала в АШ [корпус анекдотов о Штирлице]:

Глубокая ночь. Стук в дверь. Открывает хозяин. На пороге мужчина в черном плаще, черной шляпе, темных очках. «У вас продается славянский шкаф?» — спрашивает он шепотом. «Штирлиц живет в соседнем особняке», — шепотом сообщает хозяин визитеру.

На самом деле текст пароля «У вас продается славянский шкаф?» восходит не к фильму «Семнадцать мгновений весны», а к тому же «Подвигу разведчика», где Лиза говорит: У вас продается славянский шкаф? — Шкаф уже продан, могу предложить никелированную кровать с тумбочкой. Однако авторство цитаты за фильмом не удержалось, и цитата попала в АШ. То же самое произошло с одним эпизодом из фильма «Вариант Омега», где советского разведчика (Олега Даля) опознают по тому, что он не вынимал ложечки из чашки с чаем. Эту привычку позже тоже приписали Штирлицу:

Мюллер знал, что русские, размешав сахар, оставляют ложку в стакане. Пытаясь разоблачить Штирлица, Мюллер наблюдал за ним в кафе. Штирлиц взял стакан с чаем, размешал сахар, вынул ложечку, положил ее на блюдце и показал Мюллеру язык.

В этом анекдоте полностью передается эпизод из фильма «Вариант Омега», за исключением, конечно, того факта, что герой Даля язык не показывал, но он специально «подставился», не вынув ложечку из чашки. Мотив узнавания «чужого» по скрытой примете, с одной стороны, достаточно фольклорен, с другой — реально присутствует в фильме (но не в фильме о Штирлице) и передается в фонд мотивов АШ.

В состав АШ также вошел сюжет, изначально повествующий о популярном герое рассказов Льва Шейнина майоре Пронине. Существовал цикл анекдотов про майора Пронина, сейчас уже вымерший, из которого сохранилась, пожалуй, только знаменитая фраза «Из унитаза на него смотрели голубые глаза майора Пронина», заключающая рассказ о злоключениях шпиона, который наконец, запершись в туалете, решил прочитать шифровку/просмотреть пленку. Возможно, именно этот мотив создал следующий анекдот о Штирлице:

Штирлиц выкрал у Бормана важные бумаги и пошел фотографировать их в туалет. Вдруг в унитазе возникает Борман: «Штирлиц, вы окружены. Со мной тысяча солдат». «А со мной техника», — сказал Штирлиц, дергая веревку.

Несмотря на неоригинальность, фильм «Семнадцать мгновений весны» произвел сенсацию. Конечно, это зависело прежде всего от режиссерской и актерской работы, а также от настоящего создателя «текста от автора» (как будет показано в этой главе, текст Семенова и текст, использованный в фильме, значительно различаются). Анекдоты, по воспоминаниям современников, появились почти сразу же. Стоит оговорить сразу же: возникновение анекдотов в значительной степени определяется степенью тиражированности и цитируемости прототипического текста — а после того как фильм стал очень популярен (здесь мы не будем вдаваться в подробности, почему это произошло), его многократно показывали по телевизору, музыку из фильма исполняли по радио, актеры ездили по стране и выступали перед публикой.

Несомненно, что повторяемые элементы усваиваются сознанием носителя фольклорного текста достаточно легко. В этой главе речь пойдет о том, какие именно структурные элементы фильма усваиваются анекдотом.

«Не включайте свет», — сказал Мюллер

Другой нетривиальный пример образования анекдота на основе фильма представлен текстом:

Штирлиц вошел в кабинет и услышал голос Мюллера: «Не зажигайте свет!». «Шабат», — подумал Штирлиц.

Данный анекдот может быть понят слушателями только в том случае, если они понимают, что такое шабат и как он связан с включением света. Однако правомерно задать вопрос: почему для анекдота выбирается именно эта тема? Конечно, в советских анекдотах сравнительно много шуток на еврейскую тему, но вот конкретно про шабат мало. Потенциальный рассказчик анекдота, используя эту культурную реалию, рискует тем, что его текст не будет понят слушателями. Почему же этот текст удерживается в анекдотическом фонде?
Вероятно, все дело в том, что обыгрывается в анекдоте, а именно — запрет включать свет. Откуда берется этот эпизод?

В самом конце седьмой серии Штирлиц приходит домой и слышит голос Холтоффа: «Не зажигайте свет». Характерно, что серия на этом заканчивается и зритель не знает, почему Штирлиц не должен включать свет и вообще чей это голос. Восьмая серия начинается с повтора этого эпизода (Штирлиц заходит в дом и слышит слова «Не зажигайте свет»). Штирлиц обнаруживает у себя дома Холтоффа, который пришел предупредить его, что он под колпаком у Мюллера. Света нет, потому что он вывернул пробки, так как опасался микрофонов, установленных для секретного прослушивания, которые работают от электросети. Между Холтоффом и Штирлицем происходит следующий примечательный диалог:

Холтофф: Не зажигайте свет. Пауза. Штирлиц на ощупь ходит по комнате.

Штирлиц: Пожалуй, в темноте я выпью слабительное вместо аспирина. Пауза.

Штирлиц: Что случилось? На землю сошел Бог? Кальтенбруннер женился на еврейке?

Как мы видим, запрет зажигать свет неожиданным образом увязывается с еврейской темой, причем в эпизоде фильма эта связь, конечно, чисто случайная, просто Штирлиц иронизирует над серьезностью тона Холтоффа и использует «формулы невозможного» (в том числе предположение о том, что один из руководителей СС женился на еврейке).

Вполне вероятно, что эта «формула невозможного», связанная с сильно маркированной еврейской темой, натолкнула автора анекдота на создание бисоциации. Сюжетно мотивированный запрет включать свет ассоциируется с совершенно другой ситуацией, когда также нельзя включать свет, т. е. с еврейским ритуальным запретом делать что-либо в субботу. Эпизод повышенно маркирован в сюжете фильма — им заканчивается предыдущая серия, оставив зрителя в некотором недоумении, заставляя додумывать, что бы это значило! Ассоциация между еврейкой, на которой якобы женится Кальтенбруннер, и запретом включать свет в фильме довольно произвольна. Такая ассоциативная связь (о работе ассоциативных связей при образовании анекдотов см. раздел «Методы») была бы слабой, если бы не была поддержана фоновым знанием о еврейских обычаях.

Любопытно, что «формула невозможного», использованная Штирлицем, имплицитно тоже содержит запрет — она может быть развернута следующим образом: Высшие чины рейха не могут жениться на еврейках, поэтому, если Кальтенбруннер (как один из руководителей СС) женится на еврейке, это значит, что произошло нечто экстраординарное. К данным ассоциативным связям и возникшей бисоциации добавляется уже известное нам клише Штирлиц зашел в кабинет — и появляется анекдот, приведенный выше.

В этом примере анекдот порождает не множество вариаций на одну и ту же тему, разбросанных по всему фильму, а две темы, оказавшиеся рядом в одном коротком эпизоде.

«Поздравляем рождением сына»

Несомненно, что голос Копеляна, будучи мощным источником для заимствования синтаксических структур, дал основание и для пародирования семантики. Например, первая серия (которая, по-видимому, явилась основой для порождения АШ — бо`льшая часть материала восходит именно к ней) заканчивается эпизодом, где Штирлиц отсылает горничную, закрывает окно, включает радиоприемник и начинает принимать шифровку, и мы узнаем, что он — советский разведчик. Диктор диктует набор цифр — это якобы передача для геологической партии, — и Штирлиц их записывает. Вот как это выглядит:

Диктор читает текст про геологическую партию:

Я Москва, Север-1. Сообщаем для геологических партий. Результаты анализа шурфов. [Копелян: Это была шифровка, предназначенная для него, — он ждал ее уже 6 дней. Такие шифровки он получал раз в месяц. Цифр было много. Диктор читал их привычно, сухо и четко. Для него эти цифры были только цифрами]. Диктор продолжает чит ать: Николаева поздравляем рождением сына. Вес — 3,5 кг, рост — 49. Конец.
Сначала зритель слышит цифры, потом голос диктора становится тише, появляется голос Копеляна, затем зритель снова слышит, как диктор говорит: Николаева поздравляем рождением сына.

К сочетанию этих двух элементов (Штирлиц получал шифровки и Поздравляем рождением сына), которые разделены несколькими секундами, добавляется простое пародийное продолжение (отсутствие Штирлица дома уже много лет) и получается анекдот:

Штирлиц получил шифровку: «Поздравляем рождением сына». Штирлиц расчувствовался — вот уже 20 лет, как он не был дома.

Самоизоляция и обнуление. Что Вы хотите этим нам сказать?

На днях филологи Государственного института русского языка имени А.С. Пушкина назвали результаты проекта «Слово года».

То есть, того слова, что было наиболее популярно в 2020-м. На этот раз их оказалось два – «самоизоляция» и «обнуление». Их популярность вполне объяснима: россияне активно обсуждали две темы – пандемию коронавируса и изменния в Конституции РФ.

— Интересно, что «обнуление» очень быстро отошло от политики, –заметил научный руководитель проекта «Слово года», доктор филологических наук Михаил Осадчий. – В половине контекстов оно не связано с конституцией. Люди стали использовать это слово для обозначения всего, что происходит с нами сегодня: обнуление доходов, связей, коммуникаций, передвижений. Это слово – символ, оно ушло в свое смысловое плавание

На втором месте — слова «карантин», «поправки», «удаленка». На третьем — «голосование», «дистанцирование», «конституция», «коронавирус».

Самые популярные слова 2020-го определялись по наиболее частому их употреблению по сравнению с тремя предыдущими годами. Слово «ковид» не участвовало в этом сравнении, так как раньше его не существовало.

Необходимая ремарка. Выборы «Слова года» в России проводятся в 14-й раз. Подобная акция регулярно проводится в Германии, США, Великобритании, Польше, Японии, Австралии и других странах. Этот лингвистический «турнир» позволяет подвести итог году и запечатлеть его в памяти людей.

Что касается мирового сообщества, то оно тоже выбрало слово-символ 2020 года. По версии словаря Collins Dictionary, это — «локдаун». В прошлом году «чемпионом» была «климатическая забастовка».

Стоит напомнить, что на первом российском конкурсе 2007 года самым популярным было признано слово «гламур», год спустя – «кризис». И в дальнейшем в словах, коротких, звучных, как в зеркале, отражалась наша жизнь. Например, в 2010-м, когда стояла испепеляющая жара, говорили только о ней.

Спустя два года многотысячная демонстрация состоялась в Москве, на Болотной. И это слово стало мемом. Потом возникли такие символы, как «Госдура», «Крымнаш», «Новичок», «реновация», «криптовалюта, «фейк», «безвиз», «брекзит», «культуробесие», «харассмент».

В 2019 году часто говорили о брожении в обществе, протестах, манифестантах, транзите власти, мусорных бунтах, иностранных агентах. Тогда появились слова «пещерные русофобы», «предпенсионеры». «массовые беспорядки», «токсичные люди», «вкусняшки», «обнимашки».

Появились и удачные выражения: «Мы попадем в рай, а они просто сдохнут» (автор — президент РФ Владимир Путин); «Фабрикация ложных фальсификаций» (глава Центральной избирательной комиссии Элла Памфилова); «Государство не просило вас рожать» (экс-директор Департамента молодежной политики Свердловской области Ольга Глацких), «Макарошки стоят всегда одинаково» (бывший министр труда и занятости правительства Саратовской области Наталья Соколова)

«Времена не выбирают, в них живут и умирают», — писал один поэт. «Как слово наше отзовется?» — вопрошал другой. Новые слова входят в нашу жизнь, устраиваются в ней, действуя решительно а порой нагло. Они напоминают соседей, которые не всегда приятны, но мы вынуждены их терпеть.

Некоторые слова и раньше были обиходными, но не обращали на себя внимание. Но они вышли на первый план, стали злободневными. Другие слова возникли в результате оригинальной трансформации, благодаря фантазии и остроумию авторов. Впрочем, не все мыслят неординарно. Иные – банально, косно, да и вообще с трудом. Но и им следует выразить благодарность за усилия. Теперь мы знаем не только их фамилии, но и видим лица. Поэтому можем судить и, если надо осуждать, их дела и поступки.

Ну а сам русский язык? Как он относится к тому, что его постоянно тревожат, уплотняют?

Он, бедный, все вытерпит. Русский язык привык ко всему и выработал крепкий иммунитет. Вторжение новых слов русский язык переживает спокойно и даже невозмутимо. Потому что знает, что ничего с этим не поделаешь. Быстротекущее время приносит все новые слова, выражения, высказывания. Одни смываются новыми событиями, другие приживаются.

Подумалось, что историки вполне могли, полистав старые газеты, воспоминания, познакомившись с высказываниями известных людей, составить «Слова года», например, 1917-го, 1937-го, 1941- го, 1953-го, 1978-го. Да какого угодно! Заглянуть в любое время было бы очень интересно!

Цитата рождает интерес: откуда она, кто автор, по какому поводу высказался? Например, философу Ивану Ильину принадлежат слова «Февральское безумие». Так он назвал крушение Российской империи зимой семнадцатого года. Хлестко выразился и глава советского правительства Владимир Ленин о соглашении с Германией, заключенное в Бресте в марте 1918 года – «Похабный мир».

«Ничего существенного не произошло» — традиционная фраза советских дикторов, сообщающих по радио о положении на фронтах в первые месяцы Великой Отечественной войны. «Мягкое подбрюшье Европы» — так премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль назвал Балканы. А его коллегу, стойкую и решительную Маргарет Тэтчер иронически, но и в то же время уважительно называли «Железная леди». Кто конкретно придумал этот символ, не известно.

А слова все вспоминаются, будоражат память. «Оттепель» помните? «Перестройку» не забыли? Еще недавно у многих на устах было словосочетание «Оранжевая революция». Оно появилось на во время протестов на Украине в начале ХХI cтолетия. Почему оранжевая? Потому что в толпе часто появлялась атрибутика оранжевого цвета — он был основным в символике блока «Наша Украина».

Есть выражения, что называется, на все времена. «Продавец воздуха» — название романа фантаста Александра Беляева. Сегодня оно подходит для характеристики нечистых на руку продавцов, хапуг, обманщиков-бизнесменов.

«Русские идут!» — с этим истерическим возгласом якобы выбросился из окна 16-го этажа военного госпиталя в Вашингтоне бывший министр обороны Джеймс Форрестол. И сегодня жители западных стран трепещут перед российской военной мощью.

« У вас продается славянский шкаф?» — так звучал пароль в старой советской ленте «Подвиг» разведчика». Эта фраза благополучно дожила до наших дней и используется с иронией по разным поводам.

Кстати, великое множество цитат из фильмов вырвались на свободу, и давно живут самостоятельной жизнью. Вот лишь некоторые: «Муля, не нервируй меня!»(«Подкидыш»), «Свободу Юрию Деточкину!» («Берегись автомобиля», «Ерунда, бандитская пуля! («Бриллиантовая рука», «И, боже вас сохрани, не читайте до обеда советских газет! («Собачье сердце»), «Вор должен сидеть в тюрьме» («Место встречи изменить нельзя»), «Я мзду не беру, мне за державу обидно!» («Белое солнце пустыни»). «Штирлиц, а вас я попрошу остаться!» (Семнадцать мгновений весны»), «Не учите меня жить, лучше помогите материально» («Москва слезам не верит»)

Слова, которые выплывают из памяти, обладают чудесными свойствами. Вспоминается не только событие, миновавшее давным-давно, но и царившее тогда время. И даже какая была погода, с какой девушкой шел под ручку, о чем болтали. В общем, некоторые цитаты – это сплошная романтика…

У вас продается славянский шкаф?

Олегу Басилашивили есть что вспомнить. Фото РИА Новости

В глубине души я боюсь актеров, особенно талантливых. Профессиональный притворщик, часто даже не имеющий возможности выбирать, сегодня он – мерзавец, завтра – герой, послезавтра – Тень отца Гамлета. Грань между правдой и вымыслом год за годом стирается все основательнее. Все очевиднее становится и без того лежащий на поверхности сарказм заезженного комплимента «настоящий артист». Кем, в конце концов, он становится, оставляя душу, по кускам, на палках ролей, «так полюбившихся нашим зрителям»? Попроси его сказать что-нибудь от себя, убедительно изобразит искренность или все-таки скажет? Другими словами, жив ли он? Именно что в переносном, а не прямом смысле.

Хорошей возможностью получить ответ на эти и многие другие вопросы стала новая книга Олега Басилашвили «Палата № 26». Знаменитый актер вспоминает свою долгую жизнь, лежа в больнице. Но так как речь там идет и о сегодняшних днях, то отсылка к известному чеховскому произведению дает красноречивую характеристику нашего коллективного существования в целом.

Экспрессивная окраска и быстрая смена ракурса создают впечатление непосредственного общения. Короткие предложения, обилие знаков препинания в сочетании с хорошей корректурой делают чтение легким. Множество интересных подробностей, фактов – полезным.

Автору есть что вспомнить. Довоенное, военное детство. Профессиональное становление. Впечатления от встреч: Ельцин, Гайдар, Собчак, Товстоногов, Маршак, Астафьев, Конецкий.

Показательна история о том, как совсем молодым он, защищая в метро девушек-контролеров от пьяных безбилетников, дабы вразумить последних, представился: «Я из МГБ». А те оказались действительно из МГБ. Надо ли говорить, что от ареста героя спасло чудо. Оно же помогло ему через много лет в похожей ситуации. Когда, будучи на «первых заграничных гастролях» в Восточном Берлине, он едва не погиб, оказавшись в запретной зоне существовавшей еще тогда стены с Берлином Западным.

Судьба хранила автора не просто так. Отдельная тема, мимо которой трудно пройти историкам будущего и гражданам настоящего, – его депутатство времен 90-х, работа для страны, портреты ведущих политических деятелей переломного времени. «Ведь все наши, демократов, действия, были направлены к тому, чтобы люди жили лучше». И «все положительное – изобилие в магазинах, частные предприятия, обмен валюты, свобода выезда за границу – это то, что успели сделать Гайдар и демократы за шесть месяцев». «А вот эти реформы, судебную, правоохранительных органов и т.д., то есть реформы, призванные создать условия, при которых воровать в государственных масштабах будет невозможно, – . самые главные реформы и не дали провести Гайдару. И вот теперь мы имеем то, что имеем».

Не менее интересен и рассказ Басилашвили об актерских буднях. Когда, например, даже «элементарная» озвучка – многочасовой изнуряющий труд в жаркой, звуконепроницаемой студии, когда одна-единственная фраза повторяется десятки, сотни раз. «И это самое легкое, что есть в работе актера». На съемках «бывает, начинаем в девять утра и кончаем в девять утра». Но главный итог перевешивает все. Искренняя, хоть и не всегда очевидная, благодарность аудитории за то счастье, когда «безусловная правда жизни, льющаяся со сцены в зрительский зал, сама по себе, своим присутствием» борется «против повседневной и повсеместной лжи». Могу ошибаться, но думаю, что именно в этом самый большой вклад актера в будущее России.

Олег Басилашвили. Палата № 26. – СПб.: Лимбус Пресс, Изд-во К. Тублина, 2018. – 240 с.

Кстати, об ошибках. Есть ли у Басилашвили-автора разного рода неточности? Есть. Вот недоумевает он по поводу того, насколько неуместен в «фашистском Берлине» пароль «У вас продается славянский шкаф?» (фильм «Подвиг разведчика» 1947 года). Однако пароль этот герою Кадочникова дают для связи с подпольем в оккупированной немцами Виннице, не в Берлине. Далее. «Побежденные розовые немцы несут аккуратненькие ящички с едой». «Розовые немцы» – образ запоминающийся. И когда в другом месте мы сталкиваемся с ним опять («пенсионеры западные – розовые, в седых кудельках. »), то заграничные жители предстают уже довольно одноцветными.

Или: «. уничтожают Солженицына, губят в лагерях, судят за тунеядство гения Бродского. » Из этой фразы не совсем понятно, кто был в лагерях – Бродский или Солженицын? Или оба? Притом что Бродского, при всей трагичности судьбы, данная участь миновала.

Но и эти шероховатости работают, как ни странно, на автора, а не против него. Усиливают ощущение живого, которому «свойственно ошибаться». Потому, прекрасно понимая издателей, сравнивающих написанное актером с очередной прекрасной ролью, я подхожу к оценке его текста совсем с другой стороны. В книге Басилашвили виден человек. Это ее главная удача.